Время прочтения: 6 мин.
Выдающийся фонд семьи Кайсер недавно поразил Америку революционным результатом изучения медиа среди подростков. Согласно исследованию, молодые люди возрастом от 8 до 18 лет ежедневно проводят около 7,5 часов в сети. Это, примерно, 53 часа в неделю в режиме онлайн: переписка, фильмы, разговоры по телефону, видеоигры или, скорее всего, несколько из этих занятий одновременно.
Это больше, чем большинство взрослых проводят на работе. По сути, не считая школьных занятий и сна, американские дети постоянно находятся в сети.
Как мать четверых детей я была ошеломлена такой новостью. Правда, мои дети не проводят даже близко столько времени играя с электронными гаджетами. Но они еще малы, подумала я. Моему старшему ребенку всего 8 лет, вероятно, со временем и он поддастся этой новой реальности.
Может это и является новой реальностью, но не очень удачной, на мой взгляд. Люди жаждут "реальных" впечатлений. Мы также хотим и связи с другими людьми.
Существует множество научных исследований, которые показывают, что чрезмерное использование социальных сетей может заставить людей чувствовать себя изолированными и угнетенными. Многие из нас вспомнят слова доктора Патрисии Гринфилд, которая руководит Центром цифровой медиа: "Люди эволюционировали благодаря коммуникации лицом к лицу. Присутствие другого человека из крови и плоти порождает важные человеческие эмоции, такие, как сопереживание. Мы можем ослаблять эти эмоции в людях тем, что сокращаем количество общения вживую и увеличиваем количество электронного."
В нашем быстро идущем мире мы можем сделать так много, можем столько всего изучить, но часто эти возможности не делают нас счастливее, и не помогают чувствовать себя полноценнее. Может присутствовать чувство, что чего-то не хватает. Несмотря на постоянную связь, простейшая необходимость во взаимоотношении с чем-то реальным остается неудовлетворенной.
Я думала, что образ жизни, который мы с мужем выбрали, защитит наших детей от соблазна сидеть столько в сетях. В конце концов, мы растим детей в доме, где нет телевизора. Я учу своих детей уважать такие ценности как честность, целостность, моногамия и скромность. Посмотрим правде в глаза - этих качеств не хватает во многих программах на ТВ.
Еще одна причина, по которой мы не смотрим телевизор, заключается в том, что это неконструктивное времяпровождение. Если им скучно, я предпочитаю, чтобы они пошли поиграть с другом, что-нибудь построили, сделали проект или изучили что-то новое, вместо того, чтобы бесполезно валяться перед телевизором.
В этом вопросе мы были в безопасности: Я не ожидаю, что в ближайшем будущем мои дети начнут много смотреть телевизор. Однако телевидение является только частью социальной диеты, на которой сидят дети. К слову, именно в тот день, когда я прочла о результатах исследования, мои дети пришли со школы с запиской от учителя с ссылкой на сайт, где дети могут поиграть в интересные игры и проверить свое правописание. Впервые за много лет мои дети отказались от того, чтобы их тестировала я, вместо этого они предпочли компьютер.
Я расстроилась такому новшеству. Мне всегда очень нравилось играть с ними в викторину и проверять правописание, которому они научились за неделю; теперь я думала о результатах исследования все больше, наблюдая как мои дети играют в обучающие игры на компьютере (сидя в окружении младших). Был ли это тонкий конец клинка? Начали ли мои дети отдаляться от меня и живого человеческого общения в мир электронной стимуляции?
Исследование также указало на новый тренд - большинство детей делают несколько дел одновременно. Я особо не задумывалась об этом до тех пор, пока не встретилась с друзьями на кофе. Мы встретились в кафе, выбрали столик и сели, после чего обе моих спутницы полезли в свои сумки, достали телефоны и положили их на стол. В то время как мы общались, одна подруга посмотрела вниз, прочла сообщение и быстро на него ответила. Я скептически на нее посмотрела, но она продолжила наш разговор, как будто ничего не случилось.
Через несколько минут вторая подруга также ответила на сообщение, первая, воспользовавшись моментом, отослала еще одно сообщение со своего телефона. Это становилось невероятным. "Зачем вы переписываетесь?" - спросила я, пожалуй, в немного грубой форме. Мои спутницы посмотрели на меня широкими глазами, удивленные моему тону. Одна поддерживала знакомого в момент печали; что в этом плохого? Другая сказала, что мужу нужен был ее совет касательно некоторых встреч; ответ ему занял всего минуту.
Я смотрела на своих подруг с ошеломлением. Верно, нет ничего плохого в том, чтобы поддержать друга или ответить на вопрос мужа, но у меня было чувство, что наш разговор не был настолько "настоящим", насколько он должен быть.
Следующим днем после нашей встречи была пятница. Я все еще была подавлена происшествиями за неделю. Как всегда, пятница для меня загруженный день - подготовка к Шабату до захода солнца, так как потом, аж до вечера субботы, мы не готовим, не пишем и не используем электронных гаджетов. Я готовила шабатний ужин, когда дети вернулись со школы. Я поинтересовалась о результатах теста на правописание. Это была первая неделя, когда они готовились, используя онлайн игры. Какие были результаты?
Мои старшие дети повесили носы. Обычно они хорошо пишут такие тесты, но эта неделя была провалом - у одного 4 ошибки, у второго - 3. Такой результат на них не похож.
Я посмотрела на них, затем на наш шабатний стол, который уже был накрыт. Внезапно, все, что тревожило меня всю неделю, начало исчезать. Целые сутки никто в нашем доме не будет пользоваться электроникой: ни телефона, ни радио, ни компьютера, ни плеера. Это 100% было бы временем, где ничто нас отвлекает. Если бы мы решили с кем-то поговорить, то нам пришлось бы встречаться с этим человеком. Если бы мы решили поиграть в игры, это были бы игры, которые мы можем потрогать руками.
Я поняла, что Шабат обладает силой освещать всю неделю. "Знаете что?" - спросила я своих детей - "Больше никакой практики на компьютере. Мы будем делать это вместе, старым добрым способом." Они кивнули головами и пошли готовиться к Шабату - территории, свободной от сети.
Источник aish.com
Перевод Анастасии Яценюк