Время прочтения: 13 мин.
Что такое вообще “психология по Торе”? Существует еще одно понятие - “еврейская психология”, которое достаточно популярно сейчас, но я бы не хотел пользоваться именно этим названием, так как тогда может возникнуть заблуждение, что это психология только для евреев. Это не так, хотя и нельзя отрицать нюансы, которые относятся только к рамкам еврейской традиции.
Наша цель - это универсальный цикл, который объединяет психологию и теории, созданные еврейской традицией. Хотя еврейская традиция будет главенствующая, из нее будет все исходить и определять, я не буду разъединять и описывать только её преимущества, а наоборот, постараюсь найти синтез между разными традициями. Поэтому и название “Психология по Торе”.
В начале нам нужно понять основополагающую вещь, без которой продвигаться дальше будет не совсем правильно. Дело в том, что чем больше мы изучаем аспекты любой науки, будь то точные науки, такие как физика, либо же общественные науки, тем больше мы заходим в глубины. В той же психологии нас интересует не просто поведение, а основы человеческого бытия.
Что такое “я”? Какое место человека в мире? Кто, собственно, такой человек? Чем больше мы заходим в глубину этого вопроса, чем больше мы заходим в теорию, тем вещи становятся более расплывчатыми. В лучшем случае, психолог предлагает свою теорию, как, например, Фрейд предложил свою теорию строение души, которая многими оспаривается. В другом же случае, психологи просто уходят от этих моментов и не собираются ими заниматься.
Мы будем основываться не просто на какой-то теории. Я не претендую на свою собственную теорию, я всего лишь являюсь, в данном случае, носителем и рупором тысячелетней традиции, интегральной части Торы. Это включает и момент веры. Позже мы коснемся вопроса о том, что такое вера, ведь она тоже является определенной психологической функцией.
Сегодня мы частично попытаемся затронуть следующий вопрос: “Что является, а что не является верой?” Во всяком случае, то, на чем мы будем основываться - это именно тысячелетняя традиция, корнями которой является Синайское откровение. То есть, это божественная традиция, и в этом есть некоторые преимущество. Это не просто теория, придуманная человеком, которая может да, а может нет, более доказуемая или менее доказуемая. Мы же претендуем на общность.
Второй аспект, который мы затронем, - современная психология. Если мы говорим с точки зрения медицины, психология - это некое лечение. А с точки зрения общественной науки - это изучение человека. Я абсолютно уверен, что такая важная наука как психология, которая затрагивает поведение человека и его глубинные мотивы, не может быть в отрыве от общной, целостной картины мироздания. Сейчас это так есть, но это неправильно. Это некая фрагментарность бытия, которое страдает не только в теории, но и также и в практике. Поясню, что это значит.
К примеру, человек приходит к психологу и говорит, что у него есть какая-то проблема. В свою очередь, психолог дает ему какой-то совет или не дает, выслушивает, направляет. Другими словами, помогает прийти ему к чему-то. Правильно ли это будет или нет? Какой у нас будет критерий оценки? Самый лучший критерий, который у нас может быть и, наверное, единственный, - это добился ли психолог результата, произошло ли излечение или нет. Но результат - это не всегда правильная оценка, потому что результат может быть достаточно фрагментарный, касающегося только какого-то конкретного успеха здесь и сейчас.
Еврейская традиция учить нас, что мы не всегда должны измерять только лишь результатом. Сейчас популярно как в обществе, так и в психологии судить исключительно по результату, по успеху. “Как добиться того-то и того-то?”; “Как добиться, чтобы у тебя было много денег?”; “Как добиться успеха тут, успеха там?” И так далее. Но будет неправильно не брать во внимание общую картину мира. Что есть человек? Куда он должен идти? Какая его цель в жизни? Это уже вопросы на стыке психологии, философии и религии. А, собственно говоря, куда я должен направляться? Что такое здоровье, как к нему идти?
Искусство, философия, да и вся наука и общественная жизнь, начиная уже с 19-го века, шли в некую разделенность бытия. Каждая наука, каждая специальность, знания и информация, которые раньше накапливались, все больше и больше стали разделяться. В этом есть свой плюс, потому что люди стали становиться очень хорошими специалистами в своей области. Но терялась в этом та энциклопедичность, что была когда-то. А также и терялось умение видеть мир целостным. Психология, в данном случае, не исключение.
Вот, например, возьмем искусство, которое разлагалось. Это не негативная оценка, а фактическая, того что происходило с искусством. Кубизм, абстракция, это некое разложение и потеря формы. В свое время писал Кандинский (Василий Кандинский— русский художник и теоретик изобразительного искусства, один из основоположников абстракционизма - прим. ред.), что он пришел к полной абстракции, когда узнал о расщеплении атома. То есть, для него мир потерял всякую базу, всякую основу.
Еще один пример из искусства. Вспомним Марселя Дюшана, который приписывал “Моне Лизе” усики, писал похабную надпись и выставил это все в музее. И понятно, что это был вопрос: “Что такое искусство?”, но это было и то самое разложение, расщепление. Это имело место быть в свое время во всех областях жизни. Теперь же мы должны идти на некое объединения. То, куда идет сейчас наука, это попытка собрать из фрагментарной картины мира нечто общее, нечто единое. Забегая намного наперед, можно сказать, что единство - это то здоровье, в том числе и душевное, к которому нужно стремиться.
Преимущество психологии по Торе - это единая картина мира, которая включает в себя вопросы: что есть человек, из чего он состоит, какие силы его души, к чему он должен стремиться, куда он должен идти, какие его цели; что есть здоровье и что есть болезнь.
Следующий вопрос, который мы с вами затронем, - это определение болезни. В физиологическом плане, это вещь более-менее очевидная: есть нарушение какой-то работы органов, нарушение нормального состояния человека. Когда мы говорим о психологической болезни, что является критерием болезни? Давайте попробуем определить. Скажем, первый критерий будет у нас - дискомфорт. Человек испытывает дискомфорт, у него не получается что-то, он испытывает депрессию, неудобства, фобии, которые мешают ему жить.
Всегда ли дискомфорт является определением болезни? Карл Густав Юнг описывает один из случаев, который был у него. Одна из пациенток была женщина, которая на почве всяких семейных передряг и неурядиц сошла с ума. Она жила в выдуманном, своем особом мире, где у нее был любящий муж, где каждый день рождался новый ребенок, которого она нянчила и баюкала. И Юнг задает очень интересный вопрос: “А стоит ли лечить ее?” Ей сейчас хорошо, а скажем, когда мне удастся ее вылечить и вернуть к нормальной жизни, куда я ее верну? В этот мир, из которого она убежала? В эту повседневность? В эту трудную жизнь? Нам всем понятно на некоем интуитивном уровне, что ответ все-таки да, стоит лечить. Так является ли дискомфорт единственным признаком болезни? Иногда бывает, что человек достаточно комфортно чувствует себя, но при этом он болен.
Следующий критерий, которой находится на стыке с этим дискомфортом - десоциализация. Человек не может социализироваться в обществе, не может построить семью, не может найти работу и т.д. Является ли этот критерий единственным признаком болезни? Скажем так, есть много людей, которые достаточно хорошо социализированы. Возьмем такой крайний пример, как Адольф Гитлер. Это человек, который находился на вершине социальной лестницы, он был главой государства. И все-таки, мягко говоря, какие-то сомнения в его психологическом портрете возникают. Скорее всего, у него были какие-то отклонения. Поэтому не всегда десоциализация - это критерий болезни.
Дальше мы поговорим о ненормальности, о несоответствии нормам общества. Здесь мы выходим на самую широкую арену понимания. Во-первых, не всегда несоответствие нормам общества является критерием ненормальности. Вспомним Николая Коперника, Галилео Галилея, Джордано Бруно. Они двигали человеческую мысль на протяжении веков. Такие же гении есть и в искусстве, науке, а также и в религии. Они практически всегда шли в разрез с нормами обществ. Можно сказать, что они вели себя нормально, но это была другая идеология.
Может возникнут вопрос, а по какому критерию общество определяет нормальность? А может быть, общество все больно? Ответ - нет, такого быть не может. И здесь мы снова возвращаемся к определению болезни, ведь оно кажется простым только на первый взгляд. Возьмем, к примеру, человека, больного шизофренией. Для него существует абсолютная реальность, он действительно её видит. Человек, у которого визуальные галлюцинации, аудио галлюцинации, он реально это видит. Мы говорим, что это мир, придуманный им, но для него это действительность, это его видение мира. Когда он говорит, что видит чертиков или каких-то зеленых человечков - для него, это реальность. И напрашивается следующий вопрос, а что такое реальность, которую видим мы? Это правильная реальность?
Большая или меньшая часть людей видит одну реальность. Но дело в том, что, если мы расширим рамки, то все человечество разделено на какое-то количество идеологий. А идеология - это и есть видение мира. Поэтому, если мы определим, что болезнь - это несоответствие реальности, то нам сразу же возразят: а кто ее определил, какая она, как она рассчитывается? Ведь вокруг нас тысячи идеологий, на почве несоответствия которых идут войны на протяжении 6 тысяч лет всех со всеми. А если не войны, то споры, или просто это разные миры.
В конце концов, существуют разные культуры. Посмотрите, как понятия меняются от одного к другому, сколько их в разных культурах. Возьмем снова крайний пример, каннибализм. Это норма или нет? А о какой культуре мы говорим? В нашей культуре - нет, на каннибала скажут, что он ненормален. А в культуре каких-то племен - это абсолютно нормальная вещь. Если мы трезво посмотрим на разные культуры, то обнаружим, что у каждой культуры свой абсолютный взгляд на мир. И то, что является добром в одной, то является злом в другой. Когда какой-то террорист идет и взрывается, убивает людей, мы считаем его преступником, но он действовал в рамках своей идеологии. Он-то действовал абсолютно нормально для себя, и есть люди, которые, наверное, будут его поддерживать.
Является ли он нормальным или нет? Да, он нормальный. Почему? Потому что это идеология, а не галлюцинации, это его видение мира. Также, как у шизофреника есть определенное видение мира. Этот точно так же видит мир. Только на шизофреника мы говорим ненормальный, потому что у него есть несоответствие реальности. Да, у любого человека есть свое видение мира. Кто сказал какая реальность правильная, а какая нет? Кто ее определил? Где проходит эта граница? Опять-таки, большинство людей абсолютно разные, у каждого человека своя реальность. В рамках одной культуры более-менее есть некая общая реальность, но и то, на очень внешнем уровне. Потому что у каждого человека абсолютно свой взгляд на мир, абсолютно разная реальность.
В философии есть такой подход, как релятивизм, от латинского слово relativus, который говорит, что на самом деле все относительно. Вы видите, насколько вещи не могут быть отделимы друг от друга! В данном случае, психология переплетается с философией и моралью, потому что, когда мы судим понятия, когда говорим о “добре” и “зле”, нужно понимать, что эти понятия неразрывно связаны с понятиями “правда” и “ложь”.
Когда мы смотрели в детстве фильм “Три мушкетера” и видели, как мушкетеры побеждают гвардейцев, мы радовались. Мы переживали, когда какой-то мушкетер был ранен, а вот судьба гвардейцев нас абсолютно не волновала. Почему так? Что изменилось? А потому что эти - хорошие, а эти - плохие. Вот так банально человек смотрит. Это волшебная сила искусства - как подали, так и смотрим. Видение добра и зла изменяется в зависимости от понятия правды и лжи, от твоего видения мира. Когда казнят террориста, в одном месте - радуются, а в другом - оплакивают борца за свободу. И наоборот.
Вот все согласны с тем, что убивать нельзя, и все согласны с тем, что убивать можно. Все согласны, что убивать нельзя вообще, но вот этих, этих и этих можно, потому что эти, эти и эти плохие. А в другой культуре все ровно наоборот. Поэтому у каждого человека и в каждой культуре разная реальность.
Можем ли мы найти между ними нечто общее, можем ли мы сказать, что есть некий фактор, который мы назовем “объективная реальность!”? Не можем. Ведь каждый претендует на объективную. Это момент веры. Даже в рамках одной культуры у каждого свое видение мира. Так как мы можем судить человека, если в его видении мира то, что он сделал - нормально? Оградить его от общества, если он мешает, посадить в тюрьму или психбольницу - это другой разговор. Но осуждение и претензия на какую-то норму невозможны. Какой может быть пример ярче, чем гитлеровская Германия, когда она оказалась нормой? Заводить людей в газовые камеры, пускать газ, убивать десятками, тысячами, десятками тысяч... Были ли они ненормальными? Нет. Но в рамках той культуры - они поступали нормально. Если кто-то сейчас будет поступать так в обществе, мы скажем что он ненормальный. В то время в рамках своего общества они вели себя нормально. Да, мы верим, что это была преступная идеология, но я не хочу давать ответы, я хочу раскрыть этот вопрос, как же все-таки это можно все понять.
Мы видим, как трудно определить простые, на первый взгляд, понятия. Чтобы осмыслить, что есть человек, куда он должен стремиться, что есть добро и зло, нам нужна общая картина мира. Её нужно выстроить в рамках одной теории, базирующейся на единых понятиях. Поэтому, в дальнейшем мы попытаемся дать ответы на эти вопросы, и потом уже объяснить их в рамках еврейской традиции, каббалы, хасидизма. Мы попытаемся постичь анатомию человеческой души, разобраться, из чего она состоит и, соответственно, определить те проблемы и болезни, которые могут возникнуть.