Время прочтения: 7 мин.
Марк Твен однажды сказал: “Когда мне было 14 лет, мой отец был настолько безграмотным, что было невозможно находиться в его обществе. Но когда мне исполнилось 21 я был поражен тем, чему научился отец за 7 лет”.
Был ли Фрейд прав или нет в своей теории эдипового комплекса, но доля правды в этом все же есть. Сила и боль в подростковом возрасте заключается в том, что все мы ищем пути, как выделиться из толпы, как быть не таким как все, как быть не похожим на родителей. А ведь именно они в детстве были нашей поддержкой, опорой и стабильностью.
Первый глубокий ужас, который испытывает маленький ребенок - страх разлуки: отсутствие родителя, особенно мамы. Ребенок будет беззаботно играть ровно столько, сколько его опекун будет в поле зрения. Уберите этого человека, и вы увидите панику. Мы слишком малы, чтобы решиться выйти в этот мир самостоятельно. Стабильное и предсказуемое присутствие родителей в наши первые годы жизни учит нас основам доверия.
Но потом наступает время, когда мы взрослеем, и нам приходится искать свои пути в этом мире. Это время поисков и бунта. Именно они делают юность такой сложной. На иврите слово “юность” имеет корень “n-a-r”, что означает “пробуждение” и “дрожь”. Мы охотнее характеризуем себя, ссылаясь на друзей и сверстников, нежели на родителей. Чаще из-за того, что отношения между поколениями могут быть натянутыми.
Литературный критик и теоретик Гарольд Блум написал две замечательные книги “Страх влияния” и “Карты непонимания”. В стиле Фрейда он говорит о том, что поэты создают себе пространство при помощи умышленно неверной трактовки или понимания их предшественников. В противном случае - в состоянии страха перед поэтами, что были ранее - человек был бы загнан в тупик осознанием того, что все что можно было сказать, - уже сказано. Создавая себе пространство, мы стараемся оставаться самими собой, а это часто создает конкурентные отношения с теми, кто был до нас, включая наших родителей.
Одно из самых больших открытий, которое, как правило, приходит с возрастом, заключается в том, что в один момент мы начинаем понимать, что, не смотря на то, как бы отчаянно мы ни пытались убежать от родителей, вырваться из-под их опеки, мы так или иначе становимся очень похожи на них. И чем дальше мы пытаемся бежать, тем ближе мы становимся. Отсюда и выходит заключение Марка Твена: нужно время и расстояние для того, чтобы понять, скольким мы обязаны родителям, насколько большая часть их живет в нас.
То, как Тора делает это с Авраамом, удивительно в своих тонкостях. Лех Леха, и в сама еврейская история начинается со слов, которые Б-г сказал Аврааму “Покинь свою землю, место твоего рождения и отчий дом, отправляйся к земле, которую я укажу”. Это самое смелое начало любого рассказа о жизни в Торе. Откуда оно пришло - неизвестно. Тора не рассказывает ни о детстве Авраама, ни о его юности, ни о его отношениях с другими членами семьи, ни о том, как он женился на Саре, ни о качествах характера или о том, почему Г-сподь выбрал именно его в качестве основоположника величайшей революции в религиозной истории человечества, которая сейчас называется “Авраамические религии”.
Библия умолчала о том, что Авраам разрушил все идолы в доме его отца, что впоследствии привело к традиции мидраша, которую мы знаем еще с детства. Это Авраам революционер, идолоборец, человек нового начала, человек, который опроверг все, во что верил его отец. Если Вам угодно, Авраам по Фрейду.
Наверное, только когда мы повзрослели мы можем вернуться немного назад и просмотреть историю еще раз, в конце концов осознав важность пути предыдущего поколения. Тора говорит следующее: “Терах взял своего сына Авраама, внука Лота (сына Харана), и его приемную дочь Сари, жену своего сына, и все они отправились в Ур, город хандеев, чтобы попасть в Канаан. Но попав в Харран, остались там”.
Другими словами, выходит, что Авраам покинул отчий дом задолго до того, как покинул свою землю, место, где он родился. Родился он в городе Ур, сейчас это южный Ирак, но расстался с отцом он лишь в Харране, где сегодня находится северная Сирия. Терах, отец Авраама, сопровождал его первую половину его пути. Он прошел со своим сыном по меньшей мере часть дороги.
Так что же случилось на самом деле? Можно предположить два возможных варианта. Первый - Авраам получил первый сигнал в родном городе Ур. Тогда его отец согласился пойти с ним, намереваясь составить ему компанию на пути в Канаан, однако не завершил путешествие, возможно из-за возраста. Второй вариант - он услышал зов в Харране, в этом случае к тому моменту его отец уже начал свое путешествие, покинув Ур по личной инициативе. В любом раскладе расставание Авраама с отцом было куда менее драматичным, чем мы думали изначально.
Где-то я уже утверждал, что библейское повествование куда более тонкое, чем мы считаем. Оно нарочно написано в такой манере, что воспринимается по-разному в разные этапы и периоды нашего морального взросления. Существует поверхностный рассказ. Но всегда при этом присутствует и более глубокий смысл, который открывается нам лишь тогда, когда мы достигаем определенного уровня зрелости (я называю это скрытым контр-рассказом).
Когда мы молоды, мы слышим феерическую историю Авраама, который разрушает идолы отца. С подтекстом на то, что иногда ребенок может оказаться прав, а родитель нет, особенно, когда дело касается духовности и веры. И гораздо позже мы узнаем куда более глубокую правду - скрытую под видом обычной генеалогии в конце предыдущего стиха - Авраам на самом деле заканчивал путь, начатый его отцом.
В книге Иегошуа (24:2) есть такие слова (кстати их мы читаем на пасхальную Агаду, в ночь перед Седером): “В прошлом твои предки жили за пределами реки Евфрат, включая Тераха, отца Авраама и Нахор. Они поклонялись другим богам”. Так что, выходит, что в истории семьи Авраама было место идолопоклонству. Но книга Берешит говорит о том, что именно Терах повел Авраама из Ур к землям Канаана, а не наоборот. Так что не было никакого спешного и резкого прощания отца с сыном.
Да, сложно представить другой исход. Абрам - изначальное имя Авраама, означает “могущественный отец”. Авраам был избран для того, чтобы научить своих детей и семью следовать угодному Б-гу пути. Он был избран как модель отца. А как человек, который отвергал своего отца, может стать тем, кого впоследствии не отвергнут собственные дети? Возникает некий смысл, если говорить о том, что у Тераха уже были сомнения на счет идолопоклонства, и именно он вдохновил Авраама, духовно и физически, продолжать его путь. Авраам продолжил путь, который начал его отец, тем самым помогая Ицхаку и Яакову (сыну и внуку) составить план их собственного пути в служении Б-гу.
И это снова возвращает нас к Марку Твену. Часто мы считаем, что очень отличаемся от наших родителей. Проходит очень много времени, прежде чем мы начинаем уважать их за то, какими они нас воспитали. Даже когда нам казалось, что мы бежим от них - мы все равно продолжали их путь. То, кем мы есть сегодня - следствие того, кем они были вчера.
Переводчик Анастасия Яценюк