«Опальная поэма» Бажана

Украинский классик Микола Бажан писал о себе так: «Я вырос в маленьком украинско-еврейско-польско-русском местечке Умань, где пережил бурные годы Гражданской войны, все ужасные вспышки межнациональной вражды и резни, и поэтому судьбы четырех народов, которые своей жизнью, языком, обычаями, традициями окружали мою юность, особенно мне важны и необходимы».

Микола Бажан (1904–1983) – украинский поэт, переводчик, публицист, культуролог, энциклопедист и общественный деятель

Микола Бажан наряду с другими украинскими поэтами: П. Тычиной и М. Рыльским интересовались еврейской культурой, переводили стихи Давида Гофштейна, Льва Квитко, Абрама Кацнельсона.

Одним из первых литературных произведений Бажана стала поэма «Гетто в Умани», вышедшая в 1928 году, в которой он рассуждал о трагической судьбе еврейского народа. Бажан хорошо владел идишем, поэтому читал писателя Шолом-Алейхема в оригинале, считая его «слугой, жрецом, пророком, поборником правды и справедливости» для еврейского народа.

Во время Второй мировой войны Бажан был членом комиссии по расследованию зверств немецко-фашистских оккупантов. Вместе с поэтом Саввой Голованивским и режиссером Александром Довженко он первый пришел к Бабьему Яру после освобождения Киева.

Спустя несколько дней Микола Бажан прочел стихотворение «Яр». Никто до него еще не посвящал произведений этой теме. В последних четырех сроках этого стиха есть такие слова (здесь и далее перевод A. Парщикова):

За Бабий Яр нет меры искупленью.

И меры мести не изобрести.

Будь проклят тот,

кто Яр предаст забвенью.

Будь проклят тот,

кто скажет мне «прости».

Благосклонность Бажана к евреям вызывала недовольство властей, которые обвиняли его в антипатриотизме, на что поэт часто говорил своим друзьям: «Как мне надоели эти антисемиты».

Особого внимания среди произведений Бажана на еврейскую тему заслуживает поэма «Дебора», вошедшая в поэтический цикл «Уманские воспоминания». Дебора – это библейская пророчица, которая подняла своих соотечественников на борьбу с завоевателями. По словам жены Бажана, Нины Владимировны, украинский поэт написал эту поэму в тот самый день, когда впервые увидел страшное зрелище в Бабьем Яру.

В поэме «Дебора» речь идет о юности поэта и об украинском режиссере Лесе Курбасе, который со своим театром «Кийдрамте» приехал в 1921 году в Умань. Основатель театральной студии Курбас смог вернуть к жизни девушку, над которой поиздевались бандиты атамана Стецюры. Бажан дружил с этой девушкой по студии. Начало и конец поэмы описывает трагическую гибель Деборы и еще тысячи евреев в уманском яру.

Микола Бажан посвятил эту поэму памяти Раи Файнштейн, которую, как он был уверен, убили фашисты. Несмотря на то, что произведение нашло отклик в сердцах многих читателей, власти препятствовали его широкому распространению. Критики видели в имени Дебора библейские аллюзии. Как шутил сам Бажан, его обвиняли в «украинском буржуазном сионизме». Один из друзей поэта метко назвал это произведение «опальной поэмой».

Через какое-то время Бажан получил письмо от своего поклонника, в котором тот утверждал, что Рая на самом деле не погибла, а проживает в Москве с дочерью, зятем и внуками. Рая писала о своих впечатлениях от поэмы так: «Читаю, перечитываю “Дебору”. Пусть в этом произведении есть вымысел, но оно раскрывает некоторые страницы моей жизни как общечеловеческие. В моей памяти, моей душе возникают образы дорогих, любимых товарищей по студии и образ милого, неуклюжего подростка с длинными нервными пальцами, ощущение его незаурядности, которое меня не покидало. Я старше его на пять лет. Курбас и мой отец никогда не встречались. Отца моего убили в 1919 году на моих глазах…».

Микола Бажан был неописуемо рад узнать, что подруга его юности жива. Им удалось встретиться в 1971 году. Встреча через полвека была очень душевной и теплой. Они оба сумели сохранить близость взглядов и понятий, невзирая на несхожесть судеб.

Поэма «Дебора» вошла в четырехтомный сборник произведений Бажана только после его смерти (он умер в 1983 году):

…И вот стою над черноротым рвом,

подавленный и согнутый стою,

не мыслью ощущая, а нутром

нас окружающую тень твою.

Там — ты, непокоренная Дебора.

Руины. Смрад. И пыльная пурга.

Ты — как земля, открытая для взора,

Ты так же беззащитна и нага.

Ты там, Дебора, в тишине покамест.

Свистки эсэсовцев. Овчарочья брехня.

Тебя над яром